Мику...
Я заулыбался, вспомнив о том, что видел последние — сколько? Полчаса? Час?
Узкая ладошка, тонкие, нервные пальчики, изящное запястье и прозрачная мраморная кожа, щедро сбрызнутая лунным светом.
Тихий вечер северных широт, напоённый ароматом хвои с влажными вкраплениями залётного грибного дождика, — никогда не мог отделаться от впечатления, что земля в эти моменты расправляет альвеолы и делает первый вдох.
Новорождённая земля делает свой первый вдох и выходит навстречу миру, чтобы питать и родить.
А мы сидим на корявой сосне, удобно устроившись в развилке между толстенными ветками, и я-настоящий, приближающийся к тридцаку, и Мику чуточку старше — она лежит внутри меня, как в самом удобном гамаке.
И дыхание гагаринское — восемь вдохов-выдохов, и пульс космический — 54 удара в минуту. Только так можно побороть нервную дрожь и настроиться на единый лад, когда понимаешь чувства дорогого человека раньше, чем он осознаёт их.
Только так можно предаваться тому, что я всю жизнь называл "лентяйничать", а индусы всех времён величали тантрой, — неспешное, сладкое растворение в партнёре, прикорнувшем на груди.
