Золотой Клон - Конкурсы

- Ладно, - Алиса с шумом втянула в себя воздух, успокаиваясь. - Я пойду. Подходи куда договорились, когда закончишь здесь.

Она поднялась и вышла из столовой, не уделив Лене даже взгляда.

А та вдруг поскучнела и неохотно воткнула в остатки каши ложку.

Подняла глаза и вздрогнула, наткнувшись на мой вопрошающий взгляд. Отвернулась.
Я пожал плечами.
Может, есть смысл подойти к ней самому и поговорить?
Ага, сейчас.

Хотя, не спорю, наверняка у неё найдётся, что рассказать.
Хотя...
Для того, чтобы диалог перешёл из стадии вытягивания слов клещами в конструктивную фазу нужно — что?
А откуда я знаю... интернеты этому не учат.
При слове "интернеты" перед глазами опять вдруг встал утренний сон со мной-наблюдателем и мной-интернетчиком.
Интересно, что этот сон мог значить?
Может, это мне так подсознание сигнализирует, что готово немного перестроиться само и перестроить меня?
А ещё этот голос в голове.
Как-то словно само собой разумеющееся, я принял его за внутренний голос.
Но вот в чём странность: в том, моём, мире я за собой ничего подобного не замечал.
Нет, не так.
Замечал, но те разговоры были с самим собой. А тут же...
Словно кто-то чужой засел у тебя в голове и диктует, как тебе быть и что делать.

Всё это я думал, неотрывно глядя на Лену и кивая в такт своим мыслям.
А та уже готова была сквозь землю провалиться — почти как я вчера на линейке!
Здесь бы и следовало проявить солидарность мизантропскую, а не качать головой и разглядывать как экспонат на выставке!
Я ещё раз глянул на девочку — в этот раз виновато — и увидел, что она, кажется, уже закончила трапезу и спешно собиралась, стараясь не встречаться со мной взглядом.

А спустя ещё десять минут и зал опустел — в чём-чём, а в организованности уничтожения съестных припасов пионерам отказать было нельзя!

Я вышел на улицу и перехватил подумывающую сбежать Ульянку:

- Пошли, беглянка! Надо закончить утренний кошмар — и можно будет идти куда захочешь.
- Ну вот...
Она огорчилась.

- И вообще не хотелось, да! Я думала немного пробежаться, пока ты там завтракаешь!
- Конечно-конечно! Всё что угодно. Но там столы непротёртые и пол неподметённый. Ждут, понимаешь?
Она кивнула и зашла в зал вперёд меня, тут же вцепившись в швабру:

- Я буду мести с того края, а ты — с этого! Побежали!
- Да погоди ты, побежала она. Сначала столы, всё остальное потом.

- Фу... Не хочу столы. Там постоянно всякое остаётся. Особенно после малышни!
Здесь мы наблюдаем эскалацию шовинизма по возрастному признаку, господа, прошу отойти от клетки.
- Ничего не попишешь, такой вот горький хлеб дежурного. Да, и после этого мы не гулять идём, помнишь? Мы идём...

- Чистить картошку...
Она вздохнула и как-то вдруг утратила весь свой энтузиазм.
И правда, кому понравится награда за уборку целой столовой — в виде возможности начистить картошки на весь лагерь?
- Хммм... Славе?

- Что?
- Я говорю, Славя была бы счастлива оказаться здесь. Здесь столько возможностей приложить дурные руки и голову. Например, к подметанию этого пола.
- Ты это Славю дурной назвал?
- Нет, это я назвал руки и голову дурными. Шевелись давай, мне бы не хотелось заночевать здесь.

Она только фыркнула и сбросила с себя огорчение, возвращаясь к статусу рыжего смерча. Делала она всё на совесть, и мне стоило больших трудов двигаться с ней в одном ритме, поэтому когда полчаса спустя мы хлопнули ладонь о ладонь, встретившись на середине, я чувствовал себя как загнанная лошадь.
Зато столовая была чистая.

- Ох, вы уже справились? Молодцы какие! Ладненько! А у нас как раз машинка заканчивает. Вы проходите.

- Вы проходите! - передразнила Ульянка.
Получилось неожиданно смешно.

Сама кухня тоже уже блестела — видимо, детей сюда не пускали, убирались собственными силами.
Огромные плиты потрескивали, остывая, в дальней комнате — судя по обилию кранов, посудомойной — уже сохли котлы, а большинство работников ушли.
Осталась только та самая тётка-повар, имя которой я спросить забыл, а сейчас уже и вовсе неловко было спрашивать.
- Что это за гул? - спросила Ульянка, невзначай прячась мне за спину.
- Это машинка наша работает, не бойтесь.

С этими словами она отперла дверь, и нашему взгляду явилось металлическое чудовище, лязгающее пастью и вибрирующее так, будто улетит сейчас!

- Картофелечистка, - гордо сказала провожатая. - Одна из передовых.

- А мы что тут делаем тогда?
- Мы с тобой будем на глазки охотиться, - объяснил я нашу задачу. - Потому что "передовая картофелечистка" этому не обучена.
Я усмехнулся.

- Верно смекаешь! Это хорошо, ничего объяснять не придётся.
Она окинула помещение взглядом, прикидывая — что нам предложить, потом зашла, отряхнула стул и указала на него.
- Уля пусть садится сюда, здесь ей будет удобно. Тебе я табуретку или ящик какой сейчас соображу. Ножи на столе, наливайте один из котлов на треть водой и работайте. Когда закончите — скажите, я зайду и приму работу. Всё понятно?

- Так точно, тётя повар!
- Уля! Мы ведь уже договорились. Можешь звать меня по имени. "Тётя повар", надо же! Я прямо старухой себя почувствовала! Так, я скоро буду, мальчик, можешь пока стоя поработать. Если хочешь.
Она вышла, оставляя нас с Ульяной наедине.

- Ну-ка, расскажи, приходилось чистить картошку?
- Ты это серьёзно? Мне уже четырнадцать!
- Не вижу связи. Я же не про водку или сигареты спрашиваю... - я задумался, как бы это выразиться яснее. - Значит, картошку чистить приходилось?
- Ну! Я что говорю!
- А сразу на сто человек?
- Это нет. Но здесь её просто больше, разве не так?
- Не совсем. Во-первых, мы работаем с уже обработанным клубнем, во-вторых, его действительно здорово больше... Поэтому ты брось тот тесак, который примеряешься взять, и обрати внимание на нож поскромнее.

Я взял со стола небольшой ножик, проверил его остроту и вручил напарнице:
- Меньше движений — быстрее процесс. Начали, что ли?
Ульяна кивнула и потянулась за первой картофелиной.
А я на треть наполнил стоящий неподалёку бак и поставил его посередине, решив постоять, пока мне не принесут что-нибудь, куда я смогу примоститься.
Мне показалось, что фронт работ не слишком обширен, во всяком случае, это не пять полных баков, как в годы моей молодости.
Ну да... Ну так и нас здесь не четверо...
А вскоре пришла и повариха, которая подставила под раструб машинки ещё один котёл, тем самым удваивая объём того, что должно быть сделано.
Мне она, кстати, принесла какой-то грязный деревянный ящик — не то из-под апельсинов, не то из-под тархуна. Короче, не обидела.

Я беззвучно чертыхнулся и, усевшись на ящик, углубился в монотонный, вычищающий мозги процесс выколупывания глазков оттуда, куда не добрались шершавая поверхность центрифуги.
Ульянка засопела, подарив мне косой взгляд, но, похоже, поняла, что развлекать её я не в состоянии.
И притихла.

Ненадолго, на полчаса где-то.
- Эй! Не спи!
Она бросила в меня небольшой картофелиной и попала в лоб.
Я удивлённо уставился на неё.
- Ты что это творишь, мелкая?
- Мне скучно! - безапелляционно заявила она. - Давай беситься!


Вот уж нет
Беситься!

Голосуем за один из двух вариантов: пишем номер варианта ниже.
Продолжение завтра после обеда.

Вот уж нет

Нас Алиска ждёт, надо быстрее закончить со столовой

Бесить и бесится))!

неа, к Алисочке)

По результатам голосования

XblTb писал(а): ↑18 мар 2024, 14:18 Вот уж нет
Беситься!

За 1 вариант - 2 голоса
За 2 вариант - 1 голос

Как я и говорил, скучные вы!

- Нет уж, спасибо, мы вчера от души побесились, до сих пор расхлебать не можем.
- Ты опять включил старпёра.
Ульяна надулась и недовольно глядела на меня.
- Вообще! Ведёшь себя как тапочка-зануда, - резюмировала она.
- Это я-то тапочка-зануда?
Я не поверил собственным ушам.
- Ты! Опять ноешь, что тебя наказали, и вообще ты такой несчастный. А я, между прочим, тут с тобой! Не бросила! Цени!

Она подобрала с пола свежевырезанный глазок и бросила в меня. Ну хоть не картофелину, как в прошлый раз, и то спасибо.
Ценить, что не бросила картофелину — пометка на полях.
- Что ценить? - я отклеил очистку со щеки. - То, что ты в меня грязью всякой кидаешься?
Я не договорил — в меня летела ещё одна очистка.
За ней ещё.
Ульянка не давала мне сделать ничего, внезапно обратившись пулемётной батареей, уничтожающей врага.

Так стоит ли удивляться, что после пятого попадания в лицо сопредельная держава открыла контр-огонь?
Я взревел, сгрёб с пола целый ворох останков картофеля и запулил ими в рыжую.
Она восторженно захохотала и, слетев со стула, приподняла его так, что получилось неплохое укрытие, откуда и продолжила поливать меня беспрестанным потоком шкурок, выковырянных глазков и чёрт знает чего ещё.
Мне пришлось прятаться за ящик, а там, понятно, площадь укрытия была куда меньше, поэтому в итоге я оказался обстрелян весь.

- А что это у вас тут... - голос за спиной не договорил.

Я очень не вовремя ушёл с линии огня, поэтому последний залп достался... Да поварихе, кому ж ещё. Весь.
Очень не вовремя она на огонёк решила зайти.
- Ну, Ульянка... - процедила та, вытираясь фартуком.
Но ругаться почему-то не стала. Видимо, знала уже, что это бесполезно.

- Шалопаи! Заканчивайте и идите отсюда.
Дверь за ней хлопнула.

- Продолжим? - азартно предложила мелкая сразу, как только дверь закрылась.

- Нет. Давай уже закончим.
Мелкая опять собиралась надуться, но я её опередил.
- Тут уже совсем немного осталось, смотри.

Она заглянула в оставшийся котёл. И в самом деле, там оставалось не более четверти... Которую мы и уговорили меньше чем за пятнадцать минут.

- Всё!
Она отложила нож в сторону и отряхнула руки, кожа на которых уже пошла складками из-за сырости.
- Да. Мы справились, - согласился я.
- Это был трудный бой.
- Не бойся, тебя за него наградят. Хочешь завтра на линейке флаг поднимать?

- Фе, лучше бы конфет дали!
- Кстати, насчёт...
- Нет, я проверяла уже. Пусто. Спрятали!
- Пойдём хоть отчитаемся о проделанной работе.

Повариху мы нашли в помещении кухни, где она потребляла кофе с какими-то, судя по запаху, свежеиспечёнными булочками.
На наше "мы всё!" жестом предложила присоединяться к чаепитию, но по мне так в нас и так слишком много воды было.
- Вот ведь какие привереды, - засуетилась она. - И чаю не хотят, и отпускать просто так нехорошо.
Она ненадолго задумалась. И вдруг просияла.

- Да! У нас же как раз с прошлой смены оставалось несколько мороженых. Вы как, ребят, уважаете мороженое?

- Да, тёть Наташ!
Ульяна с энтузиазмом закивала.
Повариха расплылась в улыбке и, загремев ключами, сходила к холодильнику, откуда и раздала нам с Ульяной по стаканчику.

- Чаю точно не хотите? А то хоть согреетесь.
- Нет, спасибо, тёть Наташ! - вежливо ответила Ульяна. - Вы нас просто отпустите...
Наталья расхохоталась и показала на дверь.
- Да идите, бога ради. Только на обед накрывать приходите не так рано. За пятнадцать минут вполне достаточно.
Мы переглянулись и, кивнув, вышли в жаркое утро, одновременно облизывая каждый свой стаканчик.

- А у меня шоколадное! - похвасталась Ульяна.
- У всех шоколадное! - я рассмеялся. - Нам из одной коробки доставали.
- Ну а вдруг! И вообще, у меня самое шоколадное!
- Ладно, у тебя самое шоколадное.
Нерастраченная энергия девочки била из неё ключом, и я поспешил увеличить разделяющее нас расстояние.
- Пойду я, нужно ещё кое-что дома сделать, вожатая просила. Встретимся без пятнадцати два здесь же, хорошо?
- Да!

Она развернулась и побежала. Судя по направлению — опять гонять мячик.
- Не забудь! - крикнул я ей в спину.
- Спасибо, мам! - крикнула она, не оборачиваясь.
Я улыбнулся её последним словам и двинулся в сторону площади.
Вожатая, да? Универсальная отмазка.