Золотой Клон - Конкурсы

Ольга смутилась, затем улыбнулась мне.

- Нет, правда. Так что если ты собирался воспользоваться освободившимся домиком, то вынуждена тебя огорчить и разочаровать: я сегодня ночую дома. И, чувствую, дрыхнуть буду без задних ног... Вот этих.
Она скинула босоножки и пошевелила пальцами ног. Я обратил внимание, что сегодня ногти на её ногах были аккуратно подкрашены лаком в тон форменной юбки.
Просто друзья, да?
Вожатая перехватила мой взгляд.
- Красиво? Виола на прощание подарила свой лак.
Она вздохнула, потом добавила:

- А я так расчувствовалась, что отдала косметику... Ту, на которую спорили.
- Да, симпатично. А я и не знал что вожатым можно красить ногти.
Ольга удивлённо посмотрела на меня.

- А что тут такого? Это же не кольцо в носу. В должностной инструкции написано: аккуратный внешний вид. Пусть кто-то только пискнет, что нанесено неаккуратно.
Она полюбовалась переливами сине-зелёных ноготков и снова обулась.
- Я прошу, не подведи меня. Осталось совсем чуть-чуть, присматривай за нашей бандой, ладно? Я носом чую, что они что-то замышляют. Постарайся их найти и не дать учудить что-нибудь... выходящее за рамки, ладно?
- Я постараюсь.
- Уж постарайся.

Из динамика радиоточки послышался шорох, воробей, мирно на нём дремавший, возмущённо чирикнул и улетел, а над лагерем разнёсся приятный женский голос.
- Наш пионерский лагерь приветствует делегацию пионеров из дружественных стран. Торжественная встреча состоится у главного входа через десять минут. Все желающие могут принять участие... Просим соблюдать правила поведения и формы одежды. В связи с приездом делегации обед переносится на двадцать минут, вожатым просьба согласовать очерёдность посещения столовой, первыми обедают младшие отряды.

- Нам день простоять, да ночь продержаться. Точно не пойдёшь встречать?
- Нет, спасибо.

Ольга нацепила официальное выражение лица и поправила галстук.
- Ладно! Пойду встречать наших гостей. Снова. Пожелай мне удачи.
- Ни пуха!
- К чёрту!

Она улыбнулась мне и зашагала к главным воротам.

Утренние бутерброды, завтрак и два чаепития начисто убили желание идти в столовую. К тому же, если туда поведут делегацию, то наверняка всё будет до отвращения официально. Салфетки, сервировки, подливку хлебом не собирай, громко не чавкай и всё такое прочее.
Я медленно шёл по аллее, ведущей к кружку наших юных техников, и думал, как потратить неожиданно свалившееся свободное время. За всеми этими репетициями, болезнями и хозработами у меня его почти не было.
Я не очень представлял, что же с ним делать. Для начала – надо бы найти девчонок. Мику могла бы и намекнуть, где их искать. Интересно, чем же они занимаются?

Обед девчонки, скорее всего, не пропустят, так что неподалёку от нашего домика я нашёл скамейку, надёжно скрытую от жары и посторонних глаз сиреневыми кустами.
Кажется, Ольга просила меня взять маленький топорик и вырубить эту поросль, портившую вид, но я так и не собрался это сделать. Очень удачно вышло. Наблюдательный пункт – лучше не придумать.
Вскоре на дорожке, ведущей в сторону столовой, показалась процессия из нескольких незнакомых взрослых и стайки пионеров, которых я раньше не видел. Позади них шли Ольга с Антоном и что-то им рассказывали. И выглядели они очень... скучно. Не знаю, что я ожидал увидеть. Негров в леопардовых шкурах и кольцами в носу? Индусов в национальной одежде?
Кое-кто из гостей был очень смуглым и черноволосым, навевая воспоминания про Алладина и город среди песков, где нет улочек, а только одни базары, среди которых неслышно скользят верблюды и женщины, с головы до ног завёрнутые в чадры, бурки и прочие паранджи.
Кто-то мог быть как пионером из какой-нибудь азиатской страны, так и нашим отечественным татарином или калмыком. Выделялась парочка кудрявых темнокожих гостей, очень похожих друг на друга.
И ещё... все они были гораздо младше Клауса и Трука. Даже к лучшему, что Ольга встретила их с пионерами из младшего отряда.
Я встал, чтобы разглядеть делегацию получше.

На какую-то долю секунды мне захотелось подойти, познакомиться с прибывшими и даже показать им лагерь, но чья-то голова врезалась мне в грудь, выбив остатки воздуха...

- Ой!
- Ых!
Я потёр солнечное сплетение и сипло выдохнул, разглядывая белую панаму перед собой.

Сперва мне показалось, что это вожатая зачем-то уменьшилась вдвое, разогналась и с разбегу наподдала мне под дых. Но глаза, сверкнувшие на меня из-под панамы, отливали золотом, а не зеленью.
- Юля?

- Да. Привет. Я тебя не сильно ушибла?
- Нет, я от неожиданности. Чего это мы бегаем по лагерю и бодаемся?

- Не "мы", а я. Извини, так получилось, - она огляделась по сторонам, словно ища кого-то.
Неужели, снова... Нет. Они же обещали, что всё кончилось!
Я протянул руку и поправил ей съехавший набок галстук.
- Вот. А почему ты так одета?

- Для маскировки. Я же обещала послушать ваш концерт, но моё платье слишком выделяется, и хвост не прикрывает. Я пошла на склад и взяла себе одежду. Тебе нравится?
С хвостом или без, из лагеря или из леса... Девушки остаются девушками.
- Очень!

Она потрогала край юбки и попыталась заглянуть себе за спину.
- Как вы такое только носите? Я даже на дерево сейчас забраться не смогла, когда убегала. И нет разреза для хвоста... Очень неудобно!
Да, идея пионерки с хвостом, прыгающей по деревьям, советским швеям в голову точно не приходила.
- На меня не смотри, я юбки не ношу. Погоди-погоди. От кого ты убегала?
- Я услышала, как в кустах кто-то играет на гитаре и поёт мужским голосом. Я подошла поздороваться. А это оказался не ты, а какой-то незнакомый пионер. Он сначала стал меня разглядывать, а потом...

Она замялась и покраснела.
- Сделал очень некрасивую вещь. Я его шлёпнула по руке, попыталась запрыгнуть на дерево, а когда не вышло, то просто убежала. Вот. Наверное, я погуляю в лесу до начала концерта. Вы, люди, такие странные!
- Понимаю... Тебя проводить до ворот?

- Нет, не надо. Сегодня очень важный день, - она поправила панамку и улыбнулась. - Если Мику снова тебя приревнует и убежит в лес, то всё будет зря. Концерт сорвётся и...
Юля помялась, потом покачала головой.
- В общем, вам сейчас никак нельзя ссориться. Это очень важно.
- Да мы и не собирались...

- Это ты так думаешь.
Юля прикрыла глаза, словно прислушиваясь к чему-то, а затем спокойным тоном заявила:
- Например, полчаса назад вы могли сильно поругаться из-за того, что Мику не сказала тебе, где будет. И не помирились бы до самого отъезда.
- Не шути так.
Моя собеседница вздохнула.
- Я не шучу. Но давай не будем о том, чего не случилось. Лучше – о том, что случится. Как настроение перед кон...

- Ой! Это снова он!
Мне показалось, что я слышу, как она шипит, но это, конечно, была игра воображения.
Я бросил быстрый взгляд на аллею. От клуба в нашу сторону шёл Клаус. Немец выглядел озадаченным. Он осматривался по сторонам, заглядывал в кусты, словно ища что-то. Или кого-то. Может, медведя?
Нет, наверняка он знает, что истории про медведей с балалайками, пьющих водку из самовара под ядерными ракетами – выдумка.

- Я побежала!

Юля рванулась в ту сторону, куда только что ушли Ольга, Антон и иностранная делегация.
Иностранцам её лучше не показывать, это точно. Хвостатые пионерки в порядочных лагерях не водятся.

Я уже видел, с какой быстротой Юля может двигаться, но всё же попытался схватить её за руку.
Нет... Не успею...
Дистанция между нами росла с невероятной быстротой. Тонкое запястье уже было вне досягаемости, и оставался только...

Прости, Юля.
...хвост.
Как мог мягко, я схватил её за хвост и потянул назад, стараясь не сделать больно.
Юля замерла, сжалась. А потом…...

- Ты!!! ТЫ!!!
Она говорила человеческим языком, но в её голосе почему-то звучал пронзительный кошачий вой. Он был полон злобных ноток, и какой-то инстинкт подсказывал мне, что целостность моей физиономии под большим вопросом.
Я огляделся по сторонам, но всё, что нашлось – это небольшой сарайчик для инструмента. Даже не сарайчик, а большой ящик, стоящий вплотную к дому.

Я мягко втолкнул её в этот ящик, закрыл дверь и подпёр её спиной.
- Ты что делаешь? Выпусти меня! Здесь тесно! И плохо пахнет! И паук! Два паука... Три паука... Ой, снова два... Я одного раздавила. Или три...
При этом она не переставала барабанить в дверь, да так что меня ощутимо подбрасывало.
- Юля, пожалуйста, не шуми. Считай паучков, сейчас он пройдёт, и я тебя выпущу!
Удары стихли. Вместо этого в дверь принялись скрестись, да так, что с той стороны на пол наверняка сыпалась стружка.

Кажется, Клаус не заметил Юлю, пока шёл сюда. Он был какой-то взъерошенный, а на руке красовались свежие царапины.
- Hallo!
- Привет. Что с рукой?

- Прости, мой вопрос будет очень странный... Но есть у вас артисты? Костюмы, грим, маски? Которые переодеваются?
- Не знаю. Вроде бы что-то такое есть, театральный кружок, но я не уверен. А зачем тебе?
- Тогда хорошо. А я решил, что мне пора в Klapsmühle... м-м-м... в психбольницу.
Надо же, какие мы нежные. Меня эта мысль не покидает уже три недели...
- Что-то случилось?

- Я пришёл в клуб, хотел поиграть через ваш усилитель. Но там никого, и дверь заперта. Тогда я сел с гитарой в кустах, там есть поваленное дерево, и стал играть так. И тут ко мне подходит странная девочка... А дальше Teufelei... чертовщина какая-то.
Что же ты с ней сделал?
- Я хотел с ней познакомиться, а она... попыталась... Ты не поверишь. Я сам не уверен в том, что видел.
- Поверю. Что она сделала?
- Она попыталась запрыгнуть на дерево, но не смогла. Соскользнула. И тут у неё...

Немец смутился и покраснел.
- Юбка очень короткая. Я... Нечаянно. Правда, совсем нечаянно заглянул, а там – хвост! Понимаешь?
Я-то понимаю... Сам в первый раз удивился. Ну хвост и хвост. Почему бы девушке не иметь хвост. Что тут такого в самом деле. Даже мило.

- Я думал, это костюм для какого-то номера на концерте... И потрогал его. Хотел проверить, крепко ли держится. А он... Ну не знаю. Мне показалось что он живой. Настоящий.
Из-за спины донеслось шипение, а скрежет по двери стал сильнее. Я закашлялся, чтобы заглушить эти звуки.
- А она – вот. Поцарапала мне руку и убежала, - Клаус продемонстрировал внушительные царапины на руке.
- Да? Не знаю. Может, кто-то к номеру готовился. Что-нибудь акробатическое, в костюме кошки.

- А на дерево? А царапать зачем?
- От смущения. Ну представь себе, что тебя застали... в костюме кота.

- Хм. Ладно... Я не хотел её пугать. А почему ты стоишь здесь? Обедать не идёшь?
- Да, решил пропустить, мы в клубе поели.
- Хорошо тебе. А мне нужно идти. Ты видел тех, что приехали?
- Да... я думал, они постарше будут.

- Нет, нас в старшей группе трое было. Я, Трук, а ещё Иванка, она из Болгарии. Симпатичная...
Он улыбнулся и обвёл руками в воздухе что-то, напоминающее восьмёрку.

- А остальные кто приехал – младше. И Антон обязательно потребует, чтобы я помогал за ними присматривать. А они шумные и по-немецки не говорят. И по-русски тоже. Ты когда-нибудь пробовал жестами объяснить, что потерял кеды?
"Мальчик жестами пояснял, что его зовут Хуан."
- Вот как... Так ты, получается, вроде Славяны, да?
- Что ты имеешь в виду?
- Она тоже с фермы. И тоже помогает вожатой.

- Да, получается так, - он улыбнулся. - Ладно, если я буду сидеть в кустах, это не поможет. Пойду обедать. До встречи!

Убедившись, что он отошёл подальше, я открыл дверцу и выпустил взъерошенную и злую Юлю.

Она тут же стукнула меня в плечо. Ну, хоть не исцарапала, как Клауса.
- Никогда! Никогда так не делай! Понял?
- Прости, я забыл, что ты не любишь замкнутые помещения. Тот... Второй... Ну, который вчера приходил, он же мне говорил. Не сердись пожалуйста.
- Глупый! Я не про это! - она по-кошачьи фыркнула, её хвост подёргивался влево-вправо.

- Я... Не трогай мой хвост. Это... Это очень личное. Я только ему позволяю. В смысле – тебе, но тому, другому тебе.
- Извини. У меня никогда не было девушки с хвостом... Откуда мне знать такие тонкости. Больше не буду.

Она смущённо кивнула.
- Хорошо... Я понимаю, что ты не знал. Но больше так не делай. Вы, конечно, один человек... Но всё-таки ты – не он.
- Всё-всё. Больше не буду. А наш кот нормально реагировал...

- Я не кошка! - она улыбнулась.
- А кто?
- Я – это я! Понял?
- Честно? Даже не пытаюсь. Здесь столько странного, всё понимать – голова лопнет.
- Если бы с самого начала так смотрел на вещи... А то бегал тут, разнюхивать пытался, записки себе писал...
- Тебе легко говорить, для тебя это всё привычно.
- Ничего подобного. Я сама здесь чувствую себя, как будто сижу в комнате, полной кресел-качалок... Никогда не знаешь, какая тебе хвост придавит. Все эти чужие люди, их здесь быть не должно.
- В каком смысле?

Юля упрямо помотала головой и повторила:
- Не должно! Чтобы я смогла стать настоящей, мы очень сильно повлияли на это место... И теперь оно живёт само по себе. И ведёт себя неправильно.
- А раньше ты была какая? Игрушечная? Я не очень понял ваш рассказ...
Юля небрежно чиркнула ногтем по листку сирени, отчего тот беззвучно распался на две половинки. Одна осталась на дереве, а вторая упала на ковёр из сосновых иголок и травы.

- "Настоящее" это только слово. Мой любимый тоже долго пытался понять, как это работает и как устроено. Для тебя "настоящее" это то, что ты можешь потрогать рукой, увидеть или укусить.
- Ну... да.
- А есть другие... места. И те кто там живут – не могут потрогать рукой, увидеть тебя. И для них ненастоящий – ты. А для себя они очень даже настоящие. Следишь за моей мыслью?
- Вроде бы.
- А это место – как... м-м-м... перекрёсток. Я читала книжку, "Алиса в стране чудес". Помнишь кроличью нору?
- Ага.
- Нельзя просто перейти из одного... мира? Реальности? В общем, из одного места в другое. Ты исчезнешь... Или ещё хуже, застрянешь там и будешь ходить сквозь стены и людей, невидимая и неслышимая. Зато пройти сюда, и потом выйти в другой – можно. И скоро мы это сделаем. Сложно было подобрать ключик, дальше уже всё просто.

Она шаловливо улыбнулась, быстрым движением приподняла панаму и почесала себя за ухом, достала сосновую иголку и виновато пояснила:

- Эти сосны... Не люблю их, они смолой пачкаются, потом не отмоешь. И на ветке не посидишь, сильно колючая.
- Я вот подумал... Это вы вернётесь туда, откуда я... он... мы пришли. Да? А куда денусь я? Останусь здесь?

- Глупый. Много не только лагерей. Твоих миров тоже бесконечное множество... Хватит на всех!
Она подумала. Затем добавила:
- Знаешь, я сказала, что мы повлияли на это место... Но может быть, всё наоборот. Может, это оно играет с нами. Не знаю, какие у него планы на тебя. Главное – не сорви концерт, а то исцарапаю!
Юля улыбнулась мне, словно показывая, что шутит. Я посмотрел на половинку листа на земле и кивнул.
- Ладно, я постараюсь.
- Договорились! - она втянула запахи, доносящиеся со стороны столовой.

- М-м-м... Рыбкой пахнет. Знаешь, я передумала идти в лес. Пошли, посмотрим, что там вкусненького дают.
- А не боишься, что тебя поймают? Только-только от Клауса убегала.
- Боюсь. Но я панаму снимать не буду. И к тому же там рыбка, а за рыбку я родину продам!
- А где у тебя эта самая родина?

- Опять дурацкие вопросы!
Она улыбнулась, убрала хвост под юбку и теперь её было не отличить от обычной пионерки.
- Пошли быстрее, а не то все без нас съедят!

Кажется, она больше не боялась попасться на глаза Мику.
Мику... Куда же она подевалась? Может, я встречу её на обеде?