Золотой Клон - Конкурсы

Клаус решил ответить сам.
- Вчера вечером у Антона Ивановича болела голова, и я искал аспирин. В медкабинете была только Лена, она дала мне таблетку и напоила чаем. Я, кстати, забыл "спасибо" сказать, так торопился.

- Ничего. Вашему вожатому лучше?

- Да! Ещё раз спасибо.

- Во-о-от как. Очень интересно.
Алиса вздохнула.

Температура вокруг неё тут же понизилась градусов на десять.

- Чаем, значит. Напоила. Ну, предположим.
Алиса помолчала, затем сменила тему.

- Лен, так ты нам поможешь?

Лена спокойно улыбнулась ей, коснулась цепочки медальона на шее.
- Я же пришла? Конечно, помогу. Вот, смотри. Я набросала несколько сов, как себе представляю. Какая вам нравится?

Она разложила на матрасах несколько листков. Не сговариваясь, мы ткнули в один и тот же.
- Этот! Это точно наш! - воскликнула Мику.
Совёнок был симпатичным, но не детским. В меру абстрактным, идеально подходящим в качестве логотипа.
- Как здорово! Я думаю, то, что надо, - подхватил я.
- Мне тоже нравится! - поддержала Алиса. - Лена, ты супер!
Лена смутилась и кивнула.

- Рада, что вам нравится! Сейчас нарисую.
- А Ульянка не будет против? На звуке не скажется? - заволновался я.

- А мы не краской, мы фломастерами. Они ничего не испортят. Лена, у тебя ведь есть? Если что, я к Женьке сбегаю.

- Не нужно, я все прихватила! Гуашь, лаки, фломастеры, карандаши... Сейчас всё сделаем. Вот на этом, на большом рисовать будем?
- Да. Это наша бас-бочка. Мальчики, положите его на пол!
Я достал из коробки с красками небольшую бутылочку.
- Дайте сначала руку вытру, а то измазал. Будет всё в синих ладошках.

- МИЛЫЙТОЛЬКОНЕЗДЕСЬ!
- ПОШЁЛНАУЛИЦУ!!!
Мику и Алиса высказались одновременно.
Лена промолчала, но красноречиво сморщила нос и помахала рукой перед лицом.

Я вздохнул и ушёл на веранду. Увы, чуда не произошло, и Славя с подсолнечным маслом не появилась. Немного усилий, немного растворителя, и моя ладонь из синей стала светло-голубой и приобрела дивный химический запах.

Когда я вернулся, большой барабан уже лежал на полу, а Лена быстрыми штрихами размечала на нем будущие контуры рисунка.
- Вот, где-то так...

Сова получалась – загляденье. Девчонки и Клаус с интересом наблюдали за процессом рождения эмблемы. Для удобства Лена встала на колени и подалась вперёд. Девчонки следили за тем, как карандаш и фломастеры в её руке снуют по белому полю барабана. Клаус тоже пытался следить за рисунком, но время от времени наглые немецкие глазёнки убегали от рисунка к аппетитной большой груди, оттягивающей футболку и дальше, к замечательной формы бёдрам, плотно обтянутым спортивными шортами. Ножки тоже были хороши...
Мику перехватила мой взгляд и нахмурилась. Я виновато посмотрел на неё, подсел к ней поближе и взял за руку. В сторону Лены я старательно не смотрел. Что поделать. Выше пояса мы можем быть замечательными, преданными, любящими и очень верными, но то, что расположено ниже, периодически перехватывает на себя управление глазами. И хорошо, если только глазами.
- Может, посидим на веранде? - предложил я. - По-моему, не жарко. А то очень уж здесь народу много.

Мику просияла и энергично кивнула.
- С удовольствием. Бери старый бас, сыграемся ещё разик. Алиса, ты с нами?

- Ещё чего! Не могу же я оставить их одних... В смысле, вдруг помощь нужна!

- А мы пойдём. Вы зовите, если что.

- Идите уже! Только без глупостей!

- Я тоже... поиграю!

Немец хотел выйти, но Алиса перегородила ему дорогу, закинув ногу на усилитель.
- Стоять! Мы тут посидим и сыграем. Вместе!

Она почти промурлыкала это.
- Но... - начал было Клаус.
Лена улыбнулась и чуть выгнула поясницу. Может, она просто устала, но почему-то я был уверен, что она нарочно дразнит Алису.

- Сиди, говорю! Лучше, покажи-ка мне ещё раз ту мелодию, что ты играл. И не мешай Лене работать!

- Алиса, успокойся. Он мне не мешает!
- И ты работай! Разоделась тут, понимаешь...
- Опять ты начала! - Лена изобразила обиду, но в голосе её явно слышался сдерживаемый смех.
- А что? Разве не нарочно?
- Жарко же. Мне что, шерстяную спортивку было надевать?
- Вот, кстати, отличная идея, но нет, ты же...

Мы с Мику вышли наружу и присели на тёплой от солнца скамейке.
- Наконец-то вдвоём, - я обнял её и поцеловал в шею.

- Ай, ну что ты делаешь? Люди же кругом!
- Когда вижу тебя, не могу удержаться. Да и нет тут никого.

- Какой-то ты слишком шустрый последнее время!
- Странно. Я был уверен, что я очень скромный и застенчивый.

- Да-да. Особенно в тёмном музклубе!
- Э... ну... - я почувствовал, что краснею. Сам не пойму, отчего.

Мику прижалась ко мне и улыбнулась:
- Знаешь, я никогда не забуду это лето!
- Я тоже. В жизни бывают дни, которые запоминаются навсегда. Их не очень много, но эти две недели с тобой – точно из их числа.

- Если только ничего не случится.
- Ну уж нет. Никаких "случится". Ты же обещала научить меня танцевать... И познакомить с родителями. Особенно с мамой, знающей джиу-джитсу.
Кого из нас двоих я сейчас обманывал? Сложно сказать. Скорее, себя. Но делал я это искренне и от души.

- У тебя столько планов...
Мику накрыла мою руку своей.

- Ты не подумай, я рада, что ты так настроен. Но Виола говорила, эти лагерные влюблённости редко кончаются чем-то серьёзным. Я немножко боюсь, а вдруг и с нами выйдет так же?
- А это уже зависит только от нас. Ты меня любишь?

- Д-да... - Мику смущённо кивнула. - Очень!
- А я тебя. Остальное приложится!
Из-за окна донеслось деликатное покашливание.

- Эй, голубки, я вас, конечно, тоже люблю, но тут вообще-то форточка открыта! Вы бы лучше репетировали!

- Хорошо! А ты не подслушивай!
- Очень надо!

Я вздохнул.
- Больно признавать, но рыжая права. Надо ещё немного поработать.

- Тогда давай "Уходит детство" прогоним. А то ты при переходе вечно вместо четвёртого лада норовишь пятый придавить. А это целый полутон!
- Может, лучше о знакомстве с родителями поговорим?

- Играть, я сказала! А то укушу!
- Надо тебе меньше общаться с Ульянкой. Она вечно грозится меня покусать, теперь вот ты...

- С кем поведёшься, от того и заберёшь!
- От того и наберёшься. Четвёртый лад, говоришь? Это у нас... нет, не подсказывай. Ля?

- Почти. Ля – это пятый.
- Где-то там. Моя суровая, но справедливая наставница, я готов!
- А вот это мы сейчас и увидим. Ударных не будет, так что начинай сам.

Эту песню мы репетировали достаточно часто, так что вышло неплохо. Полчаса пролетели незаметно. Мы снова прервались. Из-за окна донеслось одобрительное "Ничего так!", а Мику просто отложила гитару и поцеловала меня.

- Ты заслужил поощрение! Смотри, уже скоро на обед пора. Пойдём, покушаем?
- А остальные?
- Я думаю, они и сами знают дорогу. Особенно Алиса.
Открытая форточка поинтересовалась:
- Это почему "особенно Алиса"? Намекаешь, что я много жру? Подруга, называется.

- Нет-нет. Я имею в виду, что ты хорошо знаешь лагерь. И проводишь гостя в столовую!
- Врёшь ведь! Ладно, идите, мы попозже догоним.

Мы занесли инструменты в клуб, полюбовались на полузаконченного совёнка, а когда мой взгляд снова стал сползать на художницу, меня живо ухватили под руку и вытащили на улицу.

- Что-то я проголодался!

- Наверное, кто-то потратил ночью слишком много сил? Надо покушать, и все восстановишь.
Я наклонился к её уху и шёпотом произнёс:
- Я имел в виду не только еду! Может, сегодня возьмём добавки?

Она смутилась, порозовела и прошептала мне на ухо:
- Извини, мне теперь нельзя. Ну, ты понимаешь. Виола сказала, подождать день-два.
- Ой. Извини...

- Поздно извиняться!
Мику показала мне язык, словно мы говорили об отдавленной ноге. Беда с этими девчонками. Стоит подумать, что понимаешь их, как все оказывается с точностью до наоборот.
- Ты к ней ходила?