Золотой Клон - Конкурсы

- А, ты в этом смысле. И Нг... гн... В общем, пионер Трук из Вьетнама.

Антон Иванович повернулся к нам и развёл руками.
- Трук плохо говорит по-русски, но всё понимает.

Вьетнамец улыбнулся ещё шире и покивал.
- Да!

Славя с караваем вышла вперёд, гости отломили по кусочку хлеба, обмакнули в солонку и попробовали. На лицах всех троих расплылись блаженные улыбки. Ещё бы. Я, даже не пробуя, мог сказать, что выпечка у тёти Наташи и Слави получилась очень вкусной.
Что и говорить, торжественная часть вышла скомканной. Ожидалась большая делегация, а вместо этого – три человека. Или два с половиной? Миниатюрного Трука, или Нгуена, или как там его, можно смело считать за половинку.
Бородач тем временем оживлённо рассказывал:

- Мы приехали в "Дорожник", и тут погода испортилась, дождь, ветер... Там до шоссе дорога плохая, решили не рисковать и переждать там непогоду, чтобы автобус не застрял. А гости закапризничали, их тоже можно понять: три лагеря уже объехали за две недели. Везде шумиха, ну, знаете как это бывает. Устали они. Созвонились с управлением культуры, а они говорят: как же так, люди готовились, наверное. Нельзя вот так взять и отменить визит. Так что добровольцы погрузились в машину, и... В общем, нас мало, но мы в тельняшках!

- Значит, больше никого не будет?
Странно, но Ольга не выглядела расстроенной.

- Будут! Непременно будут! Только в пятницу, автобусом приедут с утра. На концерт. А пока что покажем иностранным гостям быт советских пионеров, так сказать, изнутри! Я сам не вожатый, так что поручаю их вашим заботам.

- А кто вы тогда? - удивлённо посмотрела на него вожатая.

- Я? Так, на подмене.
- Поня-а-атно.

Ольга посмотрела на папку.
- Простите, я с этой лошадью отвлеклась и забыла приветственную речь прочитать. Но вы наверное проголодались?
Рыжий немец, до сих пор не участвовавший в разговоре, улыбнулся и спросил:

- А можно вместо речи сразу на завтрак?

- Поняла. Торжественную часть считаем законченной. Ребята, проводите наших гостей к домикам четырнадцать и пятнадцать, потом разберёмся.

Я с сожалением посмотрел в сторону музклуба... Нянчить иностранных гостей совсем не хотелось. Но они с ожиданием смотрели на нас, и сказать "извините, гости дорогие, идите сами, а у меня тут любимая девушка скучает" я не смог.
- Конечно! Пойдём!

Ульяна тем временем наблюдала за попытками крошечного вьетнамца оторвать рюкзак от земли. Рюкзак мало уступал ему по размерам.

- Давай, помогу!
Рыжая отобрала у Трука рюкзак и взвалила его на спину.

- Ох, ничего себе... Что там у тебя такое? Кирпичи?

- Вещи. Спасибо, что помогай!

- Меня Ульяна зовут!

- Чень прятно! Трук!

- Друг! Какой хорошенький. Всегда хотела младшего братика!

Ульяна провела ладонью по чёрным жёстким волосам. Азиат удивлённо посмотрел на неё, но промолчал.

Антон Иванович улыбнулся.

- Вообще-то ему четырнадцать.

- Да? - Ульяна недоверчиво посмотрела на вьетнамца.

- А чего он тогда такой маленький? Ну, ладно. Пойдём кушать! Настоящие советские продукты! Откормим тебя, будешь большой-пребольшой.
Я ожидал, что азиат обидится, но он только стрелял по нам своими смышлёными узкими глазёнками и время от времени повторял за нами отдельные слова.

- Кшать! Кшать!

Ольга посмотрела на эту сцену с умилением.

- Уля, может, тогда и возьмёшь над ним шефство? Ну, покажешь что и где. А мы пока посмотрим, в какой из домиков им заселиться. Только я тебя умоляю, без международных скандалов. Сможешь два дня не хулиганить?

- Два дня? - Уля вздохнула.

- Я попробую.

- Тогда берите их и ведите в столовую. А мы с Антоном Ивановичем...

- Просто Антон, прошу вас. Мне двадцать пять всего, хоть я и бородат.

- Хорошо. Мы с Антоном перекусим вместе с вожатыми. Когда поедите, Серёжа покажет гостям лагерь...

- А где Сыроежкин?

Электроник с Женей уже улизнули куда-то, оставив нас наедине с приезжими. Я подумал о Мику и вздохнул.
- Жалко. Я думала, он будет экскурсоводом, у него хорошо получается. Ну, тогда, ребята, поручаю всё вам! Мы подготовим жильё, а вы проводите гостей на завтрак.

С этими словами Ольга Дмитриевна увела вожатого в сторону админкорпуса.
Славя с Ульяной вопросительно смотрели на меня, видимо ждали, что я проявлю инициативу.

Ну да. Единственный мужчина, если не считать приезжих, значит и командовать мне. Хотя и не люблю я лишнее внимание. Лидерство – не моё это.
Я махнул рукой в сторону ворот.
- Ну, раз так, пошли, перекусим. Как вы относитесь к ухе?

- Уха? Это рыбный суп, да? - поинтересовался Клаус.
- Ну, да.

- Очень люблю. У нас рядом с фермой озеро, и мы часто едим рыбу.
Трук подумал немного и высказал своё мнение:

- Уха? Вкусня!

- Тогда вам повезло! Мы сегодня наловили рыбы, и повара обещали приготовить что-то очень-очень вкусное.
Клаус кивнул.

- Мне вообще нравится русская кухня. Только эти мясные шарики в тесте. Пель-ме-ни. Мы когда поломались, остановились в деревне, и хозяйка дома нас ими кормила. Большая-большая миска, полная пель-ме-ней. И она очень обижалась если всё не съесть. Как вы их едите?
- Не знаю, я их помногу тоже не люблю. Кстати, ты хорошо говоришь по-русски.
- Да, я русский язык изучаю дополнительно. Он красивый! Дома я даже в олимпиаде участвовал по русскому.
Он помолчал, затем улыбнулся.

- Правда, приз взять не смог.
- Здорово, - восхитился я. - А я немецкий попытался учить в своё время, но дальше "во из дер банхоф" не продвинулся.

Клаус понимающе улыбнулся.
- У нас грамматика сложная. А мне наоборот, русский казался тяжёлым.
Мы подошли к его чемодану и кофру с гитарой.
- Это твои, да?

- Да!

Немец подхватил чемодан и гитару и попытался утащить всё одновременно, но крякнул, и поставил на асфальт.
В целях укрепления дружбы между народами, я отобрал у него чемодан.
Уже до этого, поднимая на руки Мику или Ульяну, я удивлялся, насколько это тело сильнее моего старого. Вот и сейчас увесистый чемодан оторвался от земли не без усилий, но легко.
- Я помогу. Как ты его таскал? Он же неподъёмный.

- Извини, он такой недавно. После того как в деревне переночевали.
- А что там? Подковы у лошадей взял на удачу?

- Нет! Хозяйка положила нам с собой домашний мармелад в банках... Нет, не мармелад. Ва-рень-е. Я объяснял, что нам не надо, но она дала шесть банок. Выбросить жалко, а нести тяжело. Антон Иванович посмеялся и сказал, что она обидится, если я не возьму.
- Наши бабушки они такие, - понимающе ответил я.

- Не бабушка, - улыбнулся Клаус. - Она молодая.
- Тем более.

Я подхватил один из них, а немец взял кофр с гитарой.