Золотой Клон - Конкурсы

- Да ты бормочешь под нос, что у меня мало времени. Ты в порядке? Не проснулся ещё?
- А, извини. Сон странный приснился. Словно завтра, э-э-э...
Я решил не посвящать его в свои шизоидные сновидения и соврал.
- ... Словно завтра концерт, а Мику пытается меня за один вечер новой песне научить. Видно, задремал чуть-чуть и вслух повторил её слова.

- Вот как? - Шурик понимающе кивнул. - Мне тут тоже иногда странные сны снятся. Кстати, с твоим участием тоже был.
- С моим участием? - я сглотнул.
Надеюсь, не эротический?

- Ага. Словно мы друг за другом гоняемся по подземелью какому-то. И девчонка с нами, вроде и знакомая, а кто – не пойму. А может, это и не ты был. Просто, такой же заросший.
- Подземелья? Погони? Меньше радиодетали по убежищам воровать надо! Это говорит твоя нечистая совесть!

Шурик хмыкнул.
- Я не ворую! Как говорила твоя дорогая Двачевская, когда стащила мою зубную пасту, "тихо цапнул и ушёл – называется "нашёл"!"
- Ничего она не моя дорогая! Просто подруга.

- Как скажешь. Ладно, где же наша потенциальная уха? Она ставит меня в глупое положение. Обещал же хороший улов, а рыбы и нет.

Наверное, прошло не меньше получаса, прежде чем раздался звук колокольчика.

- Ну, наконец-то. А я уж думал, вернёмся с пустыми руками.

Шурик неторопливо сматывал леску, пока, наконец, из воды не показалась увесистая жирная рыба. Может, и меньше тарелки, но не намного.
- Как называется?
Кибернетик представил мне свой улов.

- Карась – это мой товарищ. Ну, а это карась, - он с одобрением взвесил рыбину на ладони. - Для ухи пойдёт, но на кухне просили добыть лещей, хотя бы парочку.

Он достал небольшой садок, опустил его в воду, привязал покрепче и запустил туда добычу. Вскоре туда добавилась ещё одна рыбина, потом ещё и ещё, очень скоро садок оказался наполнен под завязку.
- Как пошло-то, - подивился я. - Распробовали наживку? Или просто проснулись?

- Кто их знает, - Шурик пожал плечами. - Я не зоолог. Это, вон, Женя, если верить Сыроежкину, знает всё на свете.
- Ты уже второй раз его вспоминаешь.

Шурик улыбнулся.
- Ты жил когда-нибудь под одной крышей с влюблённым? Я, конечно, рад, что они нашли друг друга. НО! Он чистит зубы и рассказывает про Женю. Паяет и щебечет про Женю. Чиним проводку – восхищается Женей. Это умиляет. Потом раздражает. Потом хочется заткнуть уши ватой. Вот если ты, предположим, вступишь в наш кружок, то хотя бы половину времени он будет тратить на разговоры с тобой. А я тем временем спокойно доделал бы робота.
Вот ведь, пристал. Энтузиасты – страшные люди.
- Поздно уже вступать-то, смена, считай, закончилась. Да и не могу я девчонок бросить, пропадут они без меня!

- Ну, как знаешь... О! Вытаскивай дальнюю! - он показал на крайнюю закидушку.
- Так не звенит ведь?
- Зато леска ходит. Давай!
Я потянул леску, ощущая слабое сопротивление, и вскоре вытащил средних размеров полосатую рыбу.
Шурик одобрительно кивнул.

- Окунь? Тоже хорошо. Пара окуней и караси, и будет такая уха, что не стыдно гостям предложить.

Время шло, Шурик болтал ни о чём, а я чувствовал, как исчезают мои страхи и сомнения. Это просто плохой сон. Мало ли их было, в таком-то месте.

- Давай ещё немного, и заканчиваем. Столько дел! Ольга Дмитриевна меня в радиоузел посадить хочет, музыку включать-выключать и зачитывать в микрофон приветственную речь. Когда ливень был, там кусок крыши сорвало и водой всё залило. Мы с Сыроежкой, кажется, наладили, но нужно ещё раз всё перепроверить.
- О! Вот теперь я тебя узнаю! А то я испугался, что кто-то тебя подменил на фаната рыбалки. Не думал, что тебя интересует что-то, кроме техники.
И красавиц-медсестёр.

- Тогда, наверное, не стоит тебе рассказывать, что я ещё и в мотобол играю. У нас возле школы мотобольный клуб, так я у них за механика и за полузащитника. Мама в шоке была, когда узнала. Она-то думала, что я теннисом занимаюсь.

С этими словами он окончательно разорвал мой шаблон, сжав воображаемый руль и очень похоже изобразив рычание двигателя.
- Почему? Это как раз на тебя похоже. Ты и техника – сочетаются отлично.
- А рыбалка – нет?
- Ну... - я развёл руками.
Шурик от души засмеялся.

- Какой у меня, оказывается, образ в лагере сложился. Есть предложение: закончить рыбалку и доставить улов на кухню.

Мы переложили добычу в ведро. Улов почти вываливался из него, беззвучно открывал рты, бил хвостами и явно не желал превращаться в разносолы для импортных пионеров.
Мелькнула шальная мысль, нечаянно выронить ведро в воду и отпустить несчастных на волю. Но потом мысль о душистой ухе и карасях в сметане подавила мой гуманизм, я вздохнул и покрепче сжал ручку ведра.

Подъём ещё не сыграли, но лагерь постепенно просыпался. На подступах к туалетам выстраивались очереди, на дорожках мелькали заспанные пионеры. Самые нетерпеливые, воровато озираясь, удалялись в кустики и вершили своё чёрное дело в них.

Мы пересекли пустой обеденный зал и зашли на кухню. Пират, лежащий на табуретке, лениво взглянул на нас одним глазом и снова заснул.
Тётя Наташа уже хлопотала на кухне, от больших кастрюль тянуло чем-то непонятным, пряно-душистым, отчего сразу захотелось ухватить ложку и попробовать её стряпню.

- Доброе утро, мальчики! Что, Саш, поймал что-нибудь?

- Что-нибудь? Обижаете! Наловили полное ведро. Лещиков не поймали, только окуни да караси. Зато много!

- Очень хорошо. С меня – как обычно!

- Да бросьте вы!
- И не отнекивайся.

Оставив Шурика препираться с поварихой, я вышел на улицу и отправился приводить себя в порядок.

По пути обратно я встретил Лену. В руках она несла полотенце и небольшую сумочку, наверное с банными принадлежностями.

- Доброе утро!

- Здравствуй! - она приветливо улыбнулась и поправила волосы.
- Мику дома?
- Только-только её встретила, она купаться ходила.

Как и тогда, в банный день, моя шаловливая фантазия немедленно нарисовала Мику в одной мыльной пене на голое тело, медленно, с чувством, намыливающуюся, задорно глядящую мне в глаза.

- Не потрёшь мне спинку, любимый? - почти услышал я её голос.

- ... слышишь?
- А? Что? Извини, задумался.

- Я после душа в медпункт уйду, до самого завтрака.
- И?
Что она имеет в виду? Хочет, чтобы я с ней пошёл, что ли?

- Мику. Одна. В домике, - медленно, как слабоумному ребёнку растолковала Лена.
- А...

- Бэ!
Она добродушно улыбнулась и смахнула с моего плеча приставший сухой лист.

- Это что? Ты в лесу спал?
- Ты не поверишь! Спал. Правда, недолго. Мы с Шуриком немного порыбачили.
- Почему, поверю! Ты просто притягиваешь странные случаи. А чего в лесу? Вожатая выгнала, после случая с... деталью одежды?
- Нет, просто не спалось. Зато теперь глаза слипаются. Бывает же, - я покачал головой и с трудом сдержал зевок.

- Какой ты у ме...

Она осеклась и поправилась.
- ... у нас всё-таки соня. Прямо как Микуля.
Лена кивнула мне и пошла в сторону душевых.

Если уж вваливаться с утра в гости к девушке, то лучше не с пустыми руками. Цветов добыть было негде, сладостей – тем более, но кое-что всё-таки придумалось. Я сделал крюк к домику Слави и постучал в стекло на двери.
- Славя? Извини, что так рано! Можно?

Ответа не было, так что я прислонился лбом к стеклу и попытался понять, есть ли кто-то внутри. Лишь бы не подумали, что подглядываю.
Из-за двери донёсся стук, сдавленный стон, а потом шторка на окне сдвинулась в сторону и в паре сантиметров от меня возникло самое жуткое лицо, которое я когда-либо видел. Кожа с него была начисто содрана.

Я заорал от неожиданности и отскочил на пару шагов назад, чуть не упав с лестницы.

Что же это такое? Привет, безумие!
Дверь открылась, и существо с красным лицом выглянуло наружу.

Я приготовился было заорать "Славя, держись!" и броситься в рукопашную, но чудовище провело пальцем по лицу, облизало его и поинтересовалось Жениным голосом:
- Доброе утро! Чего орёшь? Я споткнулась, палец ушибла! Всё из-за тебя.
- Извини! Я от неожиданности. Можно к вам?
Это была Женя. Лицо её почему-то было густо перемазано чем-то вроде варенья. От неё исходил сильный запах ягод. Она посмотрела через плечо, прежде чем ответить.

- Жень, кто там? - донёсся из-за двери голос Слави.

Женя повернулась ко мне.
- Подожди! Славя переодевается.

Через пару минут меня впустили в домик.

Я огляделся и удивился, какая у них царила чистота. Просто на грани стерильности.
Женя тем временем наклонилась к тазику на столе, аккуратно смыла с лица ярко-красную массу и развязала ленту, удерживающую её волосы.

- Нервный он какой-то. Увидел меня, кричать начал...
Оказывается, у Жени очень симпатичная улыбка.
- Станешь тут нервным. Ты зачем вареньем намазалась?