Золотой Клон - Конкурсы

Пират сидел на тумбочке и умывался. Я подхватил его на руки.
- Что, хитрая кошачья морда? Котлету съел? Съел! Отрабатывай теперь. Будешь грелкой.
С этими словами я залез под одеяло и устроил кота на груди. Он попробовал выбраться, потом затих и, кажется, задремал.

В ожидании сна я снова и снова прокручивал в голове сегодняшний вечер. Брала лёгкая досада, что я не сразу поцеловал её. Вдруг расстроится?
Кое-что можно было сделать иначе, лучше, чем было.
Я потряс головой и прервал самокопания.
К чёрту. Всё прошло отлично!
Всё хорошо! Лучше не бывает!
- "Я тебя люблю". Вот ведь. Всё-таки я это сказал.
Пират приоткрыл один глаз и лизнул меня в подбородок.
- Эй, я не тебе!

Он не обиделся, только устроился поудобнее и убаюкивающе урчал, пока я не уснул окончательно.

Я улыбнулся, не открывая глаз. На душе было легко и хорошо.

Всю ночь мне снилась наша прогулка, тёплые губы Мику, прижимавшиеся к моим губам, и огромные летние звёзды, отражавшиеся в её глазах.

Я постарался расслабиться и снова задремать, чтобы продлить этот счастливый сон.

Не судьба.
Хлопнула входная дверь, кто-то вошёл в изолятор и остановился у моей кровати. Я ощутил тонкий аромат хорошего парфюма и сразу понял, кто это.
- Доброе утро, Виола.

Я осторожно приоткрыл один глаз, затем второй. Яркий солнечный свет заставил меня снова зажмуриться.

Да, я не ошибся. Виола стояла у кровати и изучала меня своими разноцветными глазами. На тумбочке уже ждали своей очереди шприц, вата и спирт. Медсестра похлопала меня по руке.
- Доброе утро, пионер. Как себя чувствуем?
События вчерашнего вечера пронеслись у меня перед глазами...
- Лучше не бывает!
- Вот и замечательно. Значит, скоро мы с тобой попрощаемся. Ольга... Дмитриевна уже извела меня вопросами про твоё состояние. Лично я нахожу этот интерес крайне подозрительным.

Виола улыбнулась и взяла шприц.

- Давай-ка сделаем укол, и я пойду на завтрак.
Я с надеждой поинтересовался:
- А может, не надо?

Медсестра покачала головой.
- Надо, пионер. Надо! Температуру ты, конечно, перед сном не измерил?
- Забыл. Давайте сейчас?
- Не нужно, я и так вижу, что повышенная. Давай, ложись на живот.

Виола подмигнула мне.
- Если хочешь, я могу пригласить Лену, чтобы она сделала. Позвать?
- Нет, не нужно. Делайте вы. Уколы, таблетки, что там ещё. Так надоело болеть!

- Надо же, какие же мы ворчливые по утрам! Все мужики такие. Саша тоже.
Она негромко рассмеялась, взялась за пуговку халата.

- Отвлекающая психотерапия не нужна?
- Нет, спасибо. Слишком... э-э-э... сильное средство. Я ж заснуть не смогу. Да и перед Мику будет стыдно.

Я перевернулся на живот.
- Хороший пионер. Сознательный!
Я почувствовал укол и поспешил натянуть шорты.

- Спасибо, Виола Церновна.
- Ох! После того, что между нами было, можно и без отчества. Просто Виола. Я же тебя просила.
- А что там между нами "было"?
- Как это "что"?

- Ты меня раздетую видел? Видел. Два раза причём. Ночью через весь лагерь провожал? Провожал. Моя репутация погублена, и теперь, как порядочный человек, ты должен на мне жениться.
После всего, что я в этом лагере повидал, я, как честный человек, должен жениться на всех пионерках и половине персонала в придачу.
- Лучше не надо. Шурик меня не простит. Я бы на его месте точно не простил.

Виола приподняла бровь.
- Спасибо, ты очень милый. Если бы ещё по лесу с температурой не бродил – цены бы тебе не было.

- Кстати, как погуляли вчера?
- Вы знаете? - удивился я.

Виола насмешливо посмотрела на меня.
- А ты как думал? Что можно взять и просто сбежать из изолятора?

- Да тебя через полчаса уже искали бы. Всем лагерем. А потом отвели бы за спортзал и устроили тёмную за сорванные танцы.
- Вообще-то я так и думал...
- Вчера Мику подошла ко мне и попросила отпустить тебя на часок. У вас с ней всё так серьёзно?
- По-моему, я её люблю.

Я сам не ожидал, что скажу это вслух. Тем более Виоле. Конечно, у нас была пара общих тайн, но всё-таки...
Она улыбнулась и передразнила меня:

- "По-моему". Надеюсь, ей ты так не сказал?
- Нет, конечно. Просто у меня это вроде как впервые. Не знаю.
- Всё с тобой ясно. Первая любовь, значит?
- Вторая. Первой я так и не признался.
- А почему?
- Так вышло.

Виола вздохнула, засобиралась уходить, но потом присела обратно и положила руку мне на лоб. Когда-то мама делала точно так же. Почему-то мне стало очень спокойно и уютно.
Медсестра помолчала, потом тихо заговорила. На этот раз без привычных насмешливых интонаций.

- Знаешь, пионер... Может, и не стоило бы тебе говорить, но Мику приходила не только для того, чтобы отпросить тебя, - она сделала паузу. - Очень волновалась и спрашивала совета, как себя вести, что делать. Ты много значишь для неё. Понимаешь?
Ещё бы...
- Понимаю. Вот, значит, кто советовал ей вести себя понапористее, да?

Она улыбнулась.
- Да. У неё получилось?
- Ещё как. Спасибо... за всё.

Виола мельком взглянула на двери, потом быстро коснулась губами моего лба, поднялась и убрала шприц и пустую ампулу в лоток.

- Пионеры-пионеры. Какие вы всё-таки ещё глуп... кхм... Молодые со всеми вашими проблемами. Я чувствую себя такой старой и умной!
Последние слова она произнесла дребезжащим старушечьим голосом.
- Нет-нет. Только умной, до старости вам ещё как до луны.

- Вы очень любезны, пионер. Спасибо за комплимент! Всё, отдыхай, я ушла.

Я проводил медсестру взглядом и снова закрыл глаза. Мне было что вспомнить и о чём помечтать. Вчерашние события приятно кружили голову.

Подумалось, что нужно хоть немного привести себя в порядок, вдруг кто придёт проведать.
Быстро умывшись, я почистил зубы и лёг досыпать.

Сидеть взаперти – скука смертная. Но зато можно наплевать на побудку и спать, сколько влезет.
Я снова лежал в том блаженном состоянии между сном и бодрствованием, когда уже выспался, но всё ещё не хочется открывать глаз, а под закрытыми веками мелькают отрывки сновидений.

На этот раз меня разбудило постукивание посуды и запах чего-то вкусного, а когда я открыл глаза, то увидел совсем рядом белую форменную рубашку.
Мику сидела на краю кровати спиной ко мне и ждала, пока я проснусь. Всё ещё в полусне я потянулся к ней, обнял сзади, прижался лицом к её спине и негромко прошептал:
- Доброе утро! Я так соскучился, милая.
Мику, не оборачиваясь, спокойно ответила:
- Прости, но ты не в моём вкусе. Доброе утро.
Что с её голосом?

Тут я осознал три вещи сразу: во-первых, говорила не Мику.
Во-вторых, вместо упругого животика Мику под моими руками обнаружился твёрдый пресс с намёком на кубики.
В-третьих, я обнимал нашего главного кибернетика, сидящего рядом. Соображай я получше – мы бы посмеялись, но спросонок я заорал и отодвинулся к стене.
Шурик встал с табурета, поправил очки, затем невозмутимо заметил:

- Не понимаю, ты-то чего кричишь. Это я должен пугаться.
- Извини. Я решил, что это Мику.

- Вынужден разочаровать. Её Ольга Дмитриевна увела в ленкомнату прямо из столовой. Как вы с ней? Помирились, всё хорошо?
- Да вот, по весне поженимся!

Он довольно усмехнулся, кивнул.
- Мы с Мику мало общались, но она славная девушка. Не то что некоторые её подруги. Ты есть-то будешь?
- Буду! Слушай, а почему ты мне еду принёс?

- Попросили.
- И наверняка Ульяна? - улыбнулся я.

Шурик с интересом посмотрел на меня.
- Как ты узнал?
- Интуиция.

- Угадал. Она попросила меня донести поднос, у неё там что-то, что нельзя пачкать.
- Хм... интересно, что. Надеюсь, не бомба?
Из открытых дверей донеслось:
- И ничего не бомба!

Разумеется, это была Ульяна.
Она притащила с собой толстенную книгу. Нет. Не книгу, а фотоальбом.
- Я же обещала тебе показать фотки! А потом забыла.

- Сегодня полезла в чемодан и вспомнила. Саш, хочешь с нами посмотреть?

Шурик начал было отнекиваться, но у Ульяны был потрясающий талант добиваться своего. Умело комбинируя обиженные рожицы, просительные уговоры и угрозы прийти в клуб и показать всё там, рыжая заставила его остаться.

Шурик в итоге сдался под напором рыжей молнии:
- Хорошо, только недолго.

Следующие несколько минут мы занимались тем, что вежливо восхищались фотографиями Ульяны. Подборка, кстати, была интересная. В школе она и правда одевалась строго, заплетала волосы в аккуратные косички, носила бантики и даже очки. Правда, не везде. На других фотографиях она выглядела так же, как сейчас.
Ещё лист. Здесь Ульяна позировала в военной форме, которая была ей чуть великовата. На голове у неё красовался армейский берет, лихо заломленный набок и наползающий на уши. Фото было чёрно-белое, но маленькие парашюты на шевроне и в петлицах намекали, что берет, скорее всего, голубой. Ух, опасная у Шурика будет жизнь, с такой-то воинственной невестой.
- Надо же, какая грозная, - прокомментировал я фотографию.

- Нормальная я! - покраснела Ульяна.

- Это дядин камуфляж. Мама мне его ушила, а берет всё равно большой. Я этот костюм в походы надеваю.

Ещё фото. Ульяна и крепкий пожилой усач стоят где-то в лесу. В руках у деда фоторужьё, прямо как у Шарика в "Простоквашино".
- Твой дедушка-разведчик? - поинтересовался я.