Золотой Клон - Конкурсы

- Не ожидали мы такого от примерной пионерки.

Произнося слово "примерной", Мику не удержалась и засмеялась.
Может, дома Уля и правда была пай-девочкой, но здесь...
Сейчас, в одежде для уборки, Мику очень напоминала маму, отчитывающую непослушную дочку. Я невольно залюбовался ей.
Зеркала поблизости не было, но подозреваю, что на лице у меня расплывалась глуповато-счастливая улыбка, как всегда, когда я смотрел на Мику.
Тем временем Ульяна оправдывалась.

- Ой-ой. Очень надо. Я вообще... м-м-м...

- О! Я вообще думала, что вы вдвоём побыть хотите, вот и пыталась не мешать. А ты сразу начинаешь. Вредные вы, вот что!
Вот ведь хитрюга, а?
Я растерялся, не зная, что ответить, а Мику ласково погладила её по голове.

- Какая ты, оказывается, заботливая.

- Не волнуйся, ты нам совсем не помешаешь. А когда с фантиками закончишь, возьми тряпку и вытри пыль, хорошо? Только чисто-чисто, я потом проверю!

Ульяна с сожалением глянула на двери, потом вздохнула и взялась за веник:
- Детский труд эксплуатируете.

Шурик притащил обещанную воду, ещё раз извинился и убежал.

Я оглядел фронт работ.
- Девчата, а не включить ли нам музычку, чтоб работалось веселее?

- Давай! Только у меня все кассеты в домике. Тут только твоя одна, что в магнитофоне оставалась. Пойдёт?
- Подойдёт. Ульяна, а где тут на большие колонки звук от магнитофона дать?

- А ты не оглохнешь?
- Да ладно тебе.
- Ну, смотри, потом не жалуйся!

По клубу разнеслась громкая бодрая музыка, и мы принялись наводить чистоту.

Через некоторое время наш "храм искусства" постепенно вернул себе прежний вид. Удивительно, как можно намусорить в такой небольшой комнате.
Скомканные листы с нотами, огрызки и бумажки, пакеты из-под кефира, оранжевый верх от купальника и кеды, небрежно брошенные на рояль.
Сейчас кружок выглядел почти таким же чистым, как в первый раз, когда я заглянул сюда с обходным листом.
Неужели это было так недавно? Сколько всего случилось.
Ульяна оживлённо натирала доски пола тряпкой. Запахло мокрым деревом и чистотой.

В дверь постучали, и в клуб вошла Славя с большим пакетом, украшенным изображением олимпийского мишки. Оттуда пахло чем-то вкусным.
- Ай-яй. Девочки-мальчики, почему распорядок дня нарушаете?

- Уборка – это хорошо, конечно! Но завтрак уже закончился, а вас нет и нет!

Мы посмотрели на часы. Они всё так же показывали половину девятого.

- А часы-то стоят! - ахнула Ульяна. - Батарейка села, наверное.
- Ой... А я ещё думаю, что же так кушать хочется. А сигнал на завтрак?
Я вздохнул, показал на магнитофон:
- Кто-то так музыку врубил, что мы не услышали.

Мы посмотрели на Ульяну, та, посвистывая, изучала противоположную стенку.
- А я чего? Это вон ему слышно не было!
- Неправда! - буркнул я.

- Правда-правда!

Славя вздохнула, покачала головой.
- Какие вы неорганизованные. Ну что вы без меня делать будете? Разбирайте, вот.

Она поискала место, остановила выбор на крышке рояля, достала "пирамидки" с кефиром, свежие, наверное, ещё горячие, булочки и три больших бутерброда с колбасой и сыром.
Выложив всё это богатство, Славя сделала приглашающий жест.

- Ой! Это всё нам?
- Вам, вам. Полевая кухня приехала.

- Только не надейтесь, что я буду вам всё время еду носить. Это меня Ольга Дмитриевна попросила.

- И ещё пообещала зайти и отругать, так что готовьтесь. Руки не забудьте помыть, ладно?
- Спасибо! - поблагодарил я Славю.
- Спасибо тебе большое! - присоединилась Мику.

- А это чего? - Ульяна показала на оставшуюся еду.
- А это я Алисе несу. Она у нас на постельном режиме.

- Одна морока с вашей четвёркой! Парня, вон, испортили совсем.

- Славечка, ну не ворчи, спасибо тебе!

- А за нашего басиста ты не переживай, он сразу такой был. Просто притворялся.

Ульяна подбежала и чмокнула Славю в щёку. Та довольно кивнула.
- Пойду я. Вы бы музыку сделали потише? У самих головы не болят от этого тум-тум-тум?
- Что?
В колонках зазвучало особенно громкое соло, так что я её просто не расслышал.
- Глухих повезли, говорю! - попыталась перекричать музыку Славя.

Она махнула на нас рукой и вышла.
Мы с аппетитом принялись за еду. Потягивая кефир прямо из пакета, я увидел, как Ульяна тянется к моему бутерброду.
- Уля, лопнешь.

- Жадина! У меня молодой растущий организм, мне хорошо питаться надо!
- Не поверишь, мне тоже. На обеде добавку возьмёшь.

Мику осмотрелась по сторонам.

- Мы молодцы. Теперь занавески повесим, и готово!

Она обратилась ко мне:
- Помоги, пожалуйста, а то Алисы нет, а Уля не дотягивается...

Мику взобралась на стремянку и принялась отцеплять занавески от струны, протянутой под потолком.
Я, как и положено, придерживал шаткую лестницу и принимал пыльную ткань, не давая ей коснуться вымытого пола.
Как-то само собой я поднял глаза, и увидел...

Нет, ничего такого я не увидел. Всего лишь пару стройных ножек, уходящих в короткие спортивные шорты.
Будь на ней юбка, вид был бы куда более волнующим, но сердце и так учащённо забилось.
Коленки Мику, обычно скрытые чулками, оказались замечательно округлыми, с ямочками, гладкими, и чуть тронутыми загаром.
Я обратил внимание, что она слегка подворачивает носки ног вовнутрь, когда тянется вверх. У нас это называют некрасивым словом "косолапость", но в Японии, по-моему, считается очень женственным. Не знаю, по-моему, есть в этом что-то чертовски соблазнительное.
Сверху меня окликнули.

- Прости, задумался. Что ты сказала?
- Давай чистые шторы. Вон они, у окна лежат. Ульянка, помогай!

Ульяна быстро притащила чистую занавеску, и совместными усилиями мы прикрепили её.
Рыжая взглянула на меня, потом подошла к Мику, бесцеремонно приподняла край передника, заглянула под него.

- А чего ты так лыбишься? Не видно же ничего!
Она улыбнулась и пощекотала лодыжку подруги.

- Улька! - Мику неосторожно дёрнула ногой и попала Ульяне по лбу.
Стремянка угрожающе качнулась.

- Ай! Ты чего дерёшься?

- А ты чего хулиганишь?

- А я что? А я ничего! Я смотрю, он тебе под фартук глянул и млеет. Думала, может, ты надеть чего забыла...

- Дура!

Мику строго нахмурилась, но тут же рассмеялась.
- Сама такая! - не осталась в долгу Ульянка.

Не похоже было, чтобы они взаправду ругались, скорее – играли спектакль.
Для меня, видимо?
Большое окно, выходившее на юг, было особенно длинным, так что пришлось повозиться.
Наконец последняя прищепка защёлкнута, и новенькие занавески придали клубу почти домашний уют. Мику оглядела помещение.
- Красота!
- Верно... - согласился я. - Ну, слезай давай!

На предпоследней ступеньке Мику оступилась и потеряла равновесие, взмахнула руками.
- Аа-а-ай!

Ульяна бросилась к лестнице и упёрлась в неё руками, не давая завалиться.
- Лови её!

Я обнял Мику за талию, осторожно снял с последней ступеньки и опустил на пол.
Конечно, мы уже танцевали, обнимались и даже целовались, но всё равно каждый раз, когда она так близко, голова шла кругом.
Мику смотрела мне в глаза и улыбалась. Наконец, подмигнула и негромко заметила:

- Спасибо, можешь отпускать!
- А? Извини, увлёкся.